Можно долго рассказывать про влияние «Матрицы» на мировой кинематограф. Про революцию в спецэффектах, популяризацию киберпанка, повсеместное слоу-мо, заигрывания с философскими течениями и прочее. Но это и так уже было подробно исследовано в статьях, роликах и даже целых книгах. Куда интереснее то, что даже двадцать лет спустя, давно собрав все положенные регалии, трилогия продолжает вызывать ожесточённые споры. В десятках видео-эссе, некоторые из которых длятся по два, а то и по три часа, искатели глубинных смыслов препарируют фильмы Вачовски под самыми неожиданными углами. «Вы ничего не поняли! Морфеус — программа, а Зиона в реальности не существует». «Нет, это вы ничего не поняли! Нео — это Иисус, а Смит — антихрист. Вот куча доказательств с цитатами из Библии». «Эй, умники, вообще-то в красных таблетках распространяется эстроген, так что вся трилогия — это завуалированное признание двух трансгендеров».
А в это время Лана Вачовски сидит в тени, ехидно улыбаясь, ведь все всё поняли… но не так. Тем не менее, пришла пора выдернуть кабель.
Новые персонажи в фильме есть, но исключительно для массовки
Томас Андерсон — легенда игровой индустрии, гениальный геймдизайнер, который двадцать лет назад создал культовую игру «Матрица», а затем два её сиквела. Нео, Морфеус, война с машинами — всё это порождения его фантазии. Но годы идут, прежние заслуги блекнут, а новые проекты как-то не взлетают. К тому же деловой партнёр приносит дурную весть: боссы из Warner Bros. хотят четвёртую «Матрицу» и сделают её либо с Андерсоном, либо без него. Приходится прогнуться. Творческий кризис дополняется экзистенциальным: уже давно Тому кажется, что он попал какую-то западню, а сцены, которые периодически мелькают в его голове — это не кадры из игры, а воспоминания. А незнакомка из местной кофейни феноменально похожа на якобы придуманную им Тринити.
Синопсис «Воскрешения» утёк в Сеть ещё полгода назад, но тогда многие просто не смогли поверить в прочитанное — уж больно дико всё это звучало. Но, как стало ясно теперь, слухи не врали: у нас тут махровый постмодернизм с издевательствами над клише, канонами серии, а заодно и зрителями. А что вы хотели? Фильм сам прямым текстом говорит, что четвёртая «Матрица» не должна существовать в принципе — франшиза давным-давно закончена. Но если уж волею студийных боссов сиквел приходится снимать, то Лана Вачовски хотя бы вдоволь поглумится над собой и своим наследием.
Чёрный плащ? Фи, какая скука. То ли дело дело жёлтый пиджак
При этом в новой части есть действительно любопытные авторские находки, по крайней мере в первой трети. Так, в оригинальном фильме нам никогда не объясняли, почему Нео вообще усомнился в реальности окружающего мира. В чём проявляло себя то ощущение бесконечного сна, о котором он говорил? «Воскрешение» этот аспект иллюстрирует прекрасно. Томаса Андерсона душит рутина, знакомая всем, кто хотя бы неделю провёл в офисе. Дни, неотличимые друг от друга, одни и те же действия, доведённые до автоматизма, одни и те же бессмысленные разговоры. Будто вокруг безмозглые NPC, у которых по две-три заготовленных фразы на каждого. И вроде солнышко светит, и всё вокруг такое яркое и чистое, а всё равно сцены из старой «Матрицы» с их навязчивым зелёным светофильтром кажутся живее. Так у любого кукуха слетит. Эта обновлённая, чуть более правдоподобная версия цифровой ловушки наверняка привлечёт ещё больше конспирологов в стан тех, кто верит, что мы живём в симуляции.
Впрочем, над остальными теориями про «Матрицу» Вачовски от души смеётся и развенчивает их на протяжении всего фильма. Нет, реальный мир действительно реален — уймитесь. «Революция» и впрямь закончилась хэппи-эндом, без всякого подвоха. Нет, Нео не Христос, пускай теперь и похож на него ещё больше. И нет у него никакой гендерной дисфории — хватит проецировать все детали биографий авторов на произведения. Так про что же тогда «Матрица»? Вы не поверите, но за всеми философскими диалогами, эпичными схватками и богатой мифологией, оказывается, скрывалась история про силу любви.
Да, всё всегда было именно про них
«Воскрешение» максимально жирно подчёркивает, что связь между Нео и Тринити — не побочная сюжетная линия и не клише, навязанное продюсерами, а ключевой элемент всей истории. И плевать, что в оригинале роман прописан хуже, чем в приквелах «Звёздных войн». Всё равно главная движущая сила во вселенной Вачовски — это любовь. Ну, ещё стремление человека к свободе, но и это по большей части из-за того, что в неволе подавляются чувства. Вот она, ваша разгадка, вот ответ на все вопросы. Теперь живите с этим.
Тем ироничнее, что в четвёртой части любовная линия реализована ничуть не лучше, чем в предыдущих. Ради Тринити Нео готов сокрушать легионы врагов, но на чём построены их отношения, кроме томных взглядов, додумайте сами. А Лана Вачовски пока высмеет собственные задумки двадцатилетней давности. Да, в «Матрице» появился юмор, причём весьма неоднозначный. Так реинкарнация Морфеуса в каждой сцене предстаёт в новом пёстром костюме будто из гардероба Элтона Джона, а вместо пафосных изречений сыплет саркастичными комментариями. Хватает и привычных гэгов из марвеловских блокбастеров, причём далеко не все из них удачны.
Однако больнее всего ранит то, что по остаточному принципу сделаны элементы, за которые франшизу и ценили фанаты, — экшен и мифология. Внешний мир почти не изменился. Конечно, перемирие с машинами подарило новые технологии, знакомые персонажи либо приняли геройскую смерть за кадром, либо постарели, но в глобальном плане всё вернулось к исходной позиции. Будто Вачовски воспользовалась методичкой Джей Джей Абрамса для «Пробуждения силы». А среди боевых эпизодов нет ни одного, который мог бы сравниться в зрелищности с тем, что происходило в трилогии. Как ни парадоксально это звучит, в «Матрице» стало слишком много графики. При этом хореографию поединков нещадно изувечили монтажом. А ведь Киану Ривз не раз уже доказывал, что до сих пор в отличной форме и под началом умелого постановщика может исполнять феерические трюки. Значит, дело не в нём, а в режиссёре.
«Воскрешение» гарантированно подпалит не меньше пятых точек, чем «Последние джедаи». Какой-то процент зрителей, скорее всего небольшой, оценит авторскую дерзость и общую пост-мета-ироничность картины. Остальные покинут кинотеатры в ярости. Но Лана Вачовски наверняка останется довольна, ведь она показала нам, что истинная Матрица — это наша одержимость ностальгией и поиском глубинных смыслов в развлекательном кино, а также неуёмное желание корпораций на этом заработать. Такая вот горькая красная пилюля.
